Политический призыв

Поскольку мы не лучше и не хуже других, что оправдывает наше «самоуправство голоса»? Мой ответ прозвучит резко: ничто не оправдывает. Наша речь — даже самый страстный политический призыв к оружию — никогда не имеет другого оправдания, кроме нашего собственного желания говорить. «Кто, кроме меня самого, может дать мне власть говорить от нашего имени?» — пишет Кэвелл. Искать общее оправдание — значит искать метафизическую почву под ногами. В самом акте писания действительно есть некая самонадеянность и несправедливость. Как я могу писать, если миллионы других людей этого не могут? Чем могу я — или кто угодно — оправдать самоуправство своего голоса? Если мы приняли решение писать, бессмысленно сокрушаться и обвинять себя в том, что ваше творчество означает бесправие других. Следовательно, вопрос не в оправдании писания чего бы то ни было, но в том, чего стремится добиться пишущий своим писанием. Бовуар говорит, что писать — значит обращаться к свободе другого. Если мы проанализируем следствия этого утверждения, мы поймем, что не существует способа контролировать политическое воздействие нашего собственного письма. Читатели вольны реагировать на наш призыв как угодно, энтузиазмом или безразличием, согласием или молчанием. Обращаться к свободе других — значит рисковать встретить их отпор. Стремясь к политическому участию, мы можем лишь говорить то, что должны говорить, и брать ответственность за свои слова. То есть мы должны подразумевать то, что говорим. В свете всего вышесказанного — не является ли книга «Сексуальная текстуальная политика» политическим вмешательством? Без сомнения, в 1985 году я так и считала. Хотя не всегда мне удалось высказать в точности то, что я имела в виду, я всегда подразумевала именно то, что говорила. Моя страстная защита феминистского анти-эссенциализма была одновременно интеллектуальной и политической и действительно изменила взгляды некоторых людей. Также книга помогла феминизму войти в академические круги. «Сексуальная текстуальная политика» была моей первой книгой; она научила меня тому, что всякий может — я могу, например, — высказаться, выразить свое мнение, участвовать в феминистском проекте. В 2002 году феминизму нужны новые взгляды и новые голоса. Я знаю, что эта книга вдохновила многих феминистски настроенных студентов высказаться, выразить свое страстное несогласие или согласие. В переводе она привлекла и привлекает читателей по всему миру. И если вокруг книги «Сексуальная текстуальная политика» еще несколько лет будут возникать дискуссии, — значит, она продолжает оставаться полезной книгой.