Мишель Барретт — феминистский марксистский критик указывала на материалистические аспекты политических убеждений Вулф. Во вступлении к своей работе «Вирджиния Вулф: Женщины и литература» она пишет: Критические эссе Вирджинии Вулф представляют для нас не имеющую себе аналогов картину развития женской литературы, всестороннее исследование творчества ее предшественниц и современниц. При этом они демонстрируют должное внимание к материальным условиям как фактору, формирующему женское сознание.

Однако Барретт воспринимает Вулф только в качестве эссеистики и критика, полагая, что, когда дело доходит до беллетристики, эстетические теории Вулф, особенно концепция андрогинного искусства, «упорно противоречат материалистическим взглядам, которые она демонстрирует в эссе «Своя комната». Но, как я уже говорила, прочтение Вулф с позиции теории Кристевой отвергает подобное бинарное противопоставление эстетики, с одной стороны, и политики — с другой. В ее трактовке политика письма Вулф раскрывается именно через приемы письма, и эти приемы достигают гораздо большей выразительности в романах писательницы, чем в ее очерках.

Другая группа феминистских критиков, объединившихся вокруг Джейн Маркус, последовательно отстаивает радикальное прочтение произведений Вулф, не апеллируя ни к марксистской, ни к постструктуралистской теории. Джейн Маркус считает Вулф «партизанкой в викторианской юбке» и видит в ней борца за идеи социализма и феминизма. Однако статья Маркус «Осмысляя прошлое через наших матерей» со всей очевидностью дает понять, что убедительно доказать данный тезис исключительно трудно. Статья начинается со следующего утверждения: Писательство само по себе было для Вирджинии Вулф революционным жестом.

Ее отчужденность от британской патриархатной культуры, всех капиталистических и империалистических установок и ценностей была настолько велика, что пропитывала страхом и решимостью даже сам процесс ее творчества. Партизанка в викторианской юбке, она дрожала от страха, готовясь к нападению, к рейдам на врага.